30-летняя девушка заново училась дышать, есть, ходить. Что произошло в роддоме на улице Кирова в Смоленске после планового кесарева сечения, супружеской паре Алексею и Екатерине остается только догадываться, хотя прошел месяц.
К счастью, на свет появился здоровый богатырь – мальчик по имени Дима. У самой смолянки было совсем мало шансов остаться в живых. Медики, проводившие операцию, назвали произошедшее якобы уникальным случаем. В состоянии «овоща» Катю доставили в Перинатальный центр.
Алексей согласился в беседе со Smolnarod поделиться горем, которое произошло в их семье. Как бы ни звучало банально, он уверен, жену спасли вера, надежда и любовь. И, конечно, профессионалы-врачи отделения реанимации в Перинатальном центре на Покровке.
«Полежи в роддоме, чтобы я не беспокоился»
Такие слова произнес Алексей Кате на 37-й неделе до плановой операции в роддоме на улице Кирова в Смоленске. Супруга наблюдалась в женской консультации на улице Нарвской, где и приняла решение о выборе медучреждения для дальнейших родов малыша.
«Мы планировали ребенка, он желанный. Жена трепетно относилась к своему здоровью. Анализы, витамины, строгое соблюдение всех рекомендаций. Не было никаких предпосылок осложнений при родах – по крайне мере, так нам говорили осматривавшие ее врачи. Хотя уровень гемоглобина был низковат. Отмечались нарушения при свертываемости крови. Но медики не акцентировали на этом внимание. Я решил перестраховаться, поэтому отвез жену в кировский роддом. Шла 37-я неделя беременности», — рассказывает супруг.
По словам Екатерины, она чувствовала себя абсолютно нормально. Противоречить мужу не стала – легла заранее в платную палату. Анализы, контроль давления – в принципе, вот и все процедуры.
Кесарево назначили на 2 февраля этого года. Операция плановая, так как плод был достаточно крупным; также наблюдалось тазовое предлежание.
«Отношение в консультации ко мне было хорошее. Я доверилась своему врачу, хотя не планировала изначально рожать в роддоме на Кирова. В Перинатальный центр мне не могли выдать направление, так как не было для этого соответствующих показаний», — вспоминает Катя.
Перед операцией женщина начала сильнее отекать (но об этом позднее – прим. ред.). В роддоме у женщины поднялось давление – «170 на 100»; усилились головные боли.
«В тот момент моя врач Елена Кострова обратила внимание только на низкое количество тромбоцитов и белка», — говорит Катя.
Она даже и представить не могла, что совсем скоро одной ногой окажется на том свете.
«После операции я как будто почувствовала приближение смерти. В голове была одна лишь мысль: «Умерла, не увидев сына»…Мне казалось – всё… Кровотечение, люди в белых халатах, я – без сознания. Затем – ИВЛ», — вспоминает девушка.
Команда «Резать заново»
2 февраля в 14:35 на свет появился малыш, которого позднее назовут Дмитрием. Роженице сделали спинальную анестезию, так что она находилась в сознании.
«После кесарева мне показали сына, затем его унесли делать замеры. Также помню, что меня «зашили». Я позвонила мужу, написала близким, что все нормально. Потихоньку отходила от наркоза. Но вечером случилось страшное», — пытается вспомнить детали того дня мама Димы.
Приблизительно около шести вечера медики забегали с криками: «Нужна плазма, нужна кровь». У Кати открылось обильное кровотечение.
«Матка не сокращается, заново надо резать», — слышала женщина голоса медиков.
Пока она находилась в сознании, ей подносили какие-то бумаги «на подпись». Уже потом Катя поймет, что она давала свое согласие на повторное хирургическое вмешательство. Ей утверждали: «Не переживайте, это на всякий случай».
Кровь не останавливалась. Катя на панике разревелась. И, конечно, испугалась говорить что-либо мужу. Сообщение отправила лишь жене брата.
А в голове постоянно вертелся один вопрос: «Я умираю?».
Дальше — оперблок. С того момента Екатерина ничего не помнит. Очнулась – в незнакомом месте, вокруг – другие врачи.
«В трубках, под аппаратами. На ИВЛ – в Перинатальном центре, куда ее доставили в тяжелейшем состоянии. Все органы позднее пришлось «заводить» по новой», — вспоминает муж.
«Никаких прогнозов»
В день операции в кировском роддоме родным ответили поздно вечером: «Всё нормально, приходите завтра, объясним». Позднее Алексею медики скажут, что срочно потребовалось повторное хирургическое вмешательство.
«Почему? Не знаем до сих пор. Кто-то из медиков тогда пытался донести до меня, что кровотечение останавливали механическим способом, то есть руками. Тогда же я узнал, что жену погрузили в искусственный сон, и ее необходимо транспортировать в Перинатальный центр», — рассказывает Алексей.
В Перинатальном центре никаких прогнозов никто не давал. Их и не могло быть, так как Катя поступила в состоянии «на грани жизни и смерти». Но врачи делали все возможное, хотя шансы равнялись практически нулю. По словам Алексея, от осознания, что жена не жилец, становилось страшно. В роддоме на Кирова пытались оправдаться перед убитым горем мужчиной: «возможно, Катя просто плохо перенесла дорогу» до центра на Покровке.
«Я только позднее узнала, что ночью за мной приезжал на реанимобиле врач, но в Перинатальный центр не повезли, так как опасались, что я умру в дороге. Поэтому было принято решение – ждать утро, взвесить все «за» и «против», есть ли шанс довезти меня живой», — с дрожью в голосе говорит Катя.
Чудо случилось — довезли… Три первых дня в Перинатальном были тяжелыми для самой Кати, для специалистов центра и родных. За смолянкой наблюдали в круглосуточном режиме – семь дней в неделю. Катя уверена, что в роддоме на Кирова она бы 100 процентов не выжила.
«Меня выходили в прямом смысле в Перинатальном, за это им отдельная огромная благодарность», — говорит она.
Сейчас смолянке назначен курс гемодиализа. После таких страшных родов у 30-летней девушки начались серьезные проблемы с почками. Их функции сокращены на 30%. В Перинатальный центр она поступила буквально раздутой: «надулась» до 56 размера. Обручальное кольцо (15-го размера – прим. редакции) так врезалось от отека в палец, что стоял вопрос чуть ли не об ампутации. Чтобы сохранить палец, было принято решение разрезать украшение. На вопрос, почему не сняли кольцо при поступлении в роддом? Катя ответа не знала, на Кирова об этом никто не говорил.
«Я не хочу никого обвинять, но считаю, что из-за врачебной халатности в роддоме на Кирова моя жена может стать инвалидом», — резюмирует Алексей.
Катя училась заново дышать, сидеть, кушать, ходить в туалет:
«Разговаривать было очень тяжело. А когда впервые зашевелила ногой, испытала такой прилив счастья. Осознала, что наконец-то смогу увидеть сына».
Пока Катя была в Перинатальном центре, муж забрал ребенка домой. Жизни малыша ничего не угрожает. Главный вопрос, волнующий супругов: кто ответит за такие последствия?
Единичный случай?
Врачи из кировского роддома посетили диализный центр, когда там находилась Екатерина. По словам Алексея, они пытались рассказать, что у его жены такая особенность организма, а ее случай — единичный.
«Такая роженица – одна из тысячи», — говорит супруг, добавляя, что уже в этом году было четыре тяжелых случая с будущими мамами в кировском роддоме.
Напомним, что в начале февраля мы рассказывали историю о том, что в смоленском роддоме при таинственных обстоятельствах умерла роженица. Подробнее – в материале автора.
Сможет ли Екатерина во второй стать мамой, пока неизвестно. Медики Перинатального центра взяли чудом выжившую женщину под свое крыло.
«То, что я пережила, не пожелаю злейшему врагу. Бог дал мне второй шанс. После пережитого организм полностью не восстановится, хотя надеемся на лучшее», — заключает Катя.
Алексей тоже многое пережил за эти дни: «Считаю, что эту кировскую богадельню надо закрыть. Летальный случай уже был зафиксирован в этом году, а с реанимационным исходом – это уже третий! Своей историей мы хотим предостеречь остальные семьи, в которых ожидается рождение ребенка. Берегите себя и своих близких!».
Без комментариев
Наше издание обратилось за разъяснениями ситуации к заведующей роддома на Кирова Юлии Плешковой. Она наотрез отказалась комментировать данный случай – ни по телефону, ни при личной встрече. На звонок журналиста Smolnarod ответила врач Кати — Елена Кострова. Но, сославшись на свою занятость, попросила перезвонить позднее, а потом перестала отвечать на звонки.